Как и ожидалось, "Мечел" не стал выкупать у "Газпромбанка" долю в Эльгинском месторождении. По условиям оферты, дедлайн по которой наступил вчера, компания могла выкупить 34% в проекте (в целом банк контролирует 49%). "Мечел" отказался, и теперь и компании, и всему рынку предстоит понять – есть ли жизнь после Эльги.

Наиболее вероятный сценарий – продажа пакета "Мечела" стороннему инвестору. Основная интрига в данной ситуации – это оценка Эльги и, соответственно, цена контрольного пакета. Скажу сразу, сегодня справедливой оценки месторождения нет.

Проект очень сложный в силу природных условий (расположен в Якутии). Перспективы цен на уголь также туманны, а от них многое зависит. В СМИ фигурирует цифра в $1-2 млрд за весь проект, а это значит, что доля "Мечела" оценивается в $0,5-1,0 млрд. Разброс довольно большой, но что имеем – то имеем.

Отмечу, что, на мой взгляд, потенциальный покупатель сегодня находится в более выгодных условиях. Во-первых, "Мечел", в силу ограниченных финансовых возможностей, не может развивать проект, и, по сути, ему не нужен контроль в Эльге. Во-вторых, это, безусловно, слабая конъюнктура цен на уголь.

Как возможная продажа отразится на долговой нагрузке "Мечела"?

В настоящее время чистый долг компании составляет около $6,3 млрд. При прогнозной EBITDA на 2019 г. в районе $900 млн соотношение Net debt/EBITDA составляет около 7,0. Предположим, есть два сценария: продажа контроля в Эльге по оценке $1 млрд и $2 млрд. Ни в том, ни в другом случае долговая нагрузка "Мечела" существенно не изменится.

Есть ли у "Мечела" жизнь после Эльги?

С проектом были связаны большие надежды, он мог приносить $2-3 млрд выручки в год (при объеме производства 20 млн т).

Здесь, по моему мнению, большая интрига. Владельцу компании Игорю Зюзину предстоит непростой выбор: либо продажа компании, либо объединение с большим стратегическим игроком, либо построение новой стратегии развития. На последнее нужны деньги, которых у "Мечела" нет. По моим оценкам, предпочтительнее какой-то из первых двух вариантов.

Как это будет? Кто это будет? Полагаю, сейчас разговоры на эту тему можно приравнять к словесным спекуляциям. В свое время мы все узнаем.