Для рынка коксующегося угля уходящий год был весьма непростым: спрос в Китае, США и Европе резко упал, и цены обвалились почти на 30%. Проблемы добывающей отрасли усугубляются ростом производственных затрат и неопределенностью тенденций в мировой экономике. Тем не менее перспективы все-таки есть – в индийском направлении.
Коксующийся уголь годами оставался дефицитным сырьем, и до недавнего времени маржа его производителей была самой высокой. Китай и Индия поглощали это сырье из всех новых источников, которые появлялись на рынке, что стимулировало угольную отрасль к инвестициям в добычу, слияниям и приобретениям. Особую активность в этой сфере проявляли крупнейшие горнорудные компании мира – Anglo American, BHP Billiton, Rio Tinto, Xstrata и Vale. Однако сейчас они останавливают свои добывающие предприятия: новые источники поставок, проблемы в мировой экономике и, главное, торможение китайского подъема привели к обвалу спроса в Китае, Индии, Южной Корее и Японии. Соответствующее падение цен резко сократило маржу угледобывающих компаний и поставило их на грань рентабельности.
Поставщики оказались не готовы к такому развитию событий. В конце 2011 года китайское правительство увеличило инвестиции в инфраструктуру, а японская сталелитейная промышленность стабильно наращивала производство. Поэтому в первом полугодии спрос на уголь в четырех крупнейших экономиках Азии сохранялся, что скомпенсировало спад потребления в Европе. Однако уже во втором квартале рост экономики у всех этих гигантов затормозился, и за два месяца цены на коксующийся уголь упали на 25%. В сентябре стало понятно, что Китай действительно уменьшает скорость роста потребления стали, и в ближайшие несколько месяцев повышения спроса не будет. При этом склады производителей оказались переполненными, и они стали ограничивать объемы выплавки. Соответственно, резко сократились закупки сырья.
Правда, в сентябре китайское правительство объявило о планах инвестировать в инфраструктуру 150 млрд долл., и это породило надежды, что очередное стимулирование экономики восстановит спрос на сталь, и ее производители возобновят закупки сырья. Однако надежды не осуществились: оказалось, что многие из анонсированных властями проектов уже были на стадии реализации, кроме того, их масштабы оказались значительно меньше, чем те, в которые правительство вкладывало деньги в 2009 году. Тогда, чтобы преодолеть последствия глобального финансового кризиса, китайские лидеры влили в экономику 586 млрд долл., но на этот раз стимулирование оказалось намного скромнее. Поэтому существенного повышения спроса на сталь не произошло, внутренние цены на сырье остались низкими, а у потребителей образовались большие запасы коксующегося угля, закупленного по высокой цене. В результате контрактные цены четвертого квартала, о которых договорились традиционные законодатели в сфере ценообразования BHP Mitsubishi Alliance (BMA) и Nippon Steel, составили всего 170 долл./тонн FOB Австралия.
В конце ноября гендиректор BHP Мариус Клопперс признал, что он не надеется на рост цен в ближайшее время ни на один из видов сталелитейного сырья. По его словам, китайские производители реализуют имеющиеся запасы, а спрос на сталь в Европе, Индии и на Ближнем Востоке продолжает снижаться, что тоже способствует спаду потребления железной руды и коксующегося угля.
Однако в более отдаленной перспективе просветы можно увидеть невооруженным глазом, во всяком случае – на рынке коксующегося угля. Причем эти просветы связаны не с Китаем, и не с крупнейшим в мире потребителем – Японией, а с Индией, в которой ожидается быстрый рост объемов производства стальной продукции. По мнению аналитика Reuters Клайда Расселла, именно индийские расширения обеспечат восстановление дефицита коксующегося угля, и этот дефицит сохранится в ближайшие несколько лет. Эксперт считает, что, хотя Китай – крупнейший в мире производитель стали, Индия скоро опередит его по скорости роста объемов выплавки.
Прогноз К.Рассела представляется вполне реалистичным. По словам директора Tata Steel по Южной Африке Сомдеба Банерджи, за 2010-2020 годы производство стали в Индии утроится, и в 2020 составит 179 млн тонн. Хотя эта цифра несопоставима с нынешними мощностями Китая (850 млн тонн), похоже, что китайский марафон сталелитейных расширений близок к завершению – дальнейшим гонкам воспрепятствует уже имеющееся масштабное перепроизводство. К.Расселл сомневается, что совокупные мощности страны значительно превысят 1 млрд тонн в ближайшие несколько лет. Поэтому вряд ли потребность в закупках коксующегося угля будет увеличиваться быстро. Кроме того, сейчас основные его поставки осуществляются морским путем, а у Китая появился "персональный" поставщик – Монголия. Эта страна вводит в эксплуатацию новые месторождения, но пока не имеет инфраструктуры, чтобы транспортировать уголь куда-нибудь, кроме Китая, которому весьма удобно выступать в роли единственного покупателя. И пока замкнутая на континенте Монголия не создаст транспортные артерии, позволяющие поставлять уголь альтернативным контрагентам, цены в их контрактах будет диктовать Китай.
Вероятно, эта ситуация сохранится надолго, поскольку раздобыть альтернативных покупателей Монголии будет сложно: единственный вариант – транзит через Россию, а с кем договориться проще – с Китаем или Россией – вопрос неочевидный. Да и целесообразность транспортировки угля из пустыни Гоби через всю страну, практически от китайской границы, чтобы далее отправлять его – транзитом через Россию – другим покупателям, вызывает серьезные сомнения. Таким образом, географическое положение ставит Монголию в практически безвыходную ситуацию: у страны только два соседа, и оба – не слишком сговорчивые. Кроме того, чтобы обеспечить возможности экспорта через Россию, необходимо вложить немалые деньги в строительство железной дороги, тогда как до Китая – рукой подать. Таким образом, скорее всего, Китай сохранит статус безальтернативного покупателя монгольского угля, который будет поступать к его потребителям по вполне приемлемой цене.
У Индии ситуация иная – страна вынуждена полагаться на закупки именно морских поставок коксующегося угля. В прошлом финансовом году этот импорт составил 31,8 млн тонн, а в текущем он увеличится как минимум до 37 млн тонн (по оценкам Reuters). Местная добыча не будет расти, поскольку индийские резервы представлены главным образом энергетическим углем. Поскольку для производства тонны стали требуется 770 кг коксующегося угля, планируемое расширение мощностей потребует значительного увеличения импорта. Даже если новые предприятия не будут загружены на полную мощность, добавка выпуска в ближайшие несколько лет, например, в объеме 50 млн тонн увеличит потребление коксующегося угля примерно на 39 млн тонн.
По прогнозу К.Расселла, другие развивающиеся страны тоже будут увеличивать объемы производства стали, причем эта добавка вполне может оказаться больше, чем сокращение выплавки в Европе. Поэтому, даже если Китай не увеличит закупки доставляемого морем угля от нынешних 37 млн тонн, азиатский импорт этого сырья изрядно вырастет. А значит, вопрос, сумеют ли добывающие компании удовлетворить дополнительный спрос, который появится до 2020 года, становится актуальным.
Ответить на него не слишком легко. С одной стороны, в мире реализуется немало угольных проектов. С другой же, разработка новых месторождений и создание сопутствующей инфраструктуры – дело весьма капиталоемкое и связано с решением серьезных проблем, а это часто приводит к продолжительным отсрочкам и финансовым перерасходам.
Типичный пример – перспективный источник будущих поставок, Мозамбик. Хотя Южная Африка планирует за ближайшие 10 лет увеличить экспорт угля до 100 млн тонн, эксперты воспримут своевременную реализацию этих планов как финансовое и техническое чудо. Основные угольные проекты реализуются в Мозамбике, один из крупнейших продвигает бразильская Vale, которая собирается добывать 8,5 млн тонн высококачественного коксующегося угля в год. Еще на двух месторождениях австралийская Rio Tinto реализует проекты, после завершения которых суммарная добыча должна составить 25 млн тонн коксующегося угля. Кроме того, угольные проекты в Мозамбике продвигают Jindal Steel & Power, Beacon Hill Resources, ENRC, Nocondezi Coal СП Talbot Group, Nippon Steel, POSCO и Anglo American. Пока же экспорт угля из Мозамбика составляет только 4 млн тонн в год, и до решения поставленной задачи стране весьма далеко.
Основная проблема – отсутствие подходящей железнодорожной инфраструктуры и портовых мощностей. Эти проблемы вполне решаемы, но планы модернизации двух существующих железных дорог и строительства третьей продвигаются очень медленно. Модернизация существующей линии Sena протяженностью 570 км, которая связывает угольные месторождения в провинции Тете с портом Бейра, уже должна была завершиться, но сроки работ продлены до конца будущего года. Вторая линия, проходящая через Малави, нуждается в радикальной реконструкции, а новая, которая пройдет вокруг Малави к порту Накала, все еще на стадии планирования. Протяженность обеих этих линий составляет около 1000 км, обе проходят через горы и поймы рек, что создает серьезные технические трудности и увеличивает затраты. Отсюда следует, что экспорт угля из Мозамбика может увеличиться до 20 млн тонн через два года, когда будет завершена реконструкция линии Sena, затем добыча еще несколько вырастет, по мере ввода в эксплуатацию других объектов инфраструктуры.
Если же Мозамбик не будет обеспечивать Индию коксующимся углем, страна может импортировать его из Австралии, которая и сейчас доминирует в морской торговле этим сырьем. Ожидается, что в текущем году австралийские продажи коксующегося угля составят около 162 млн тонн, т. е. на 58 млн тонн превысят экспорт из США и на 31 млн тонн – поставки из Канады (третье место в мировой табели о рангах). Однако австралийские угольные компании сейчас находятся в трудном положении из-за роста производственных затрат. По словам М.Клопперса, весьма непросто обосновать планы расширения добычи в условиях низких цен, повышенных налогов и роялти и высокого австралийского доллара. По этой причине BHP остановила реализацию проекта Peak Downs в Квинсленде. В такой ситуации группа пытается склонить федеральное правительство и власти штата к переговорам с добывающими компаниями, чтобы найти компромисс, который даст им возможность повысить свою конкурентоспособность.
Топ-менеджеры угольных компаний грустно вспоминают, как в конце 2010 года цены на коксующийся уголь взлетели до более 300 долл./тонн из-за наводнений в Квинсленде – сейчас они примерно вдвое ниже. Однако если запланированные в Индии новые сталелитейные мощности будут введены в эксплуатацию до завершения новых угольных проектов, на рынке этого сырья опять возникнет дефицит, и в ближайшие несколько лет цены вернутся к рекордным уровням.