Угледобыча в Донбассе небольшими шахтами не смогла стать рентабельным бизнесом не только под управлением государства, но и у так называемого эффективного частного собственника. Теперь это убедительно доказано канадской компанией East Coal. Тем самым ставится под вопрос целесообразность приватизации угольных госпредприятий, намеченная на 2013-2014 гг. президентом Виктором Януковичем.
Решение ООО "Интер-инвест уголь" вернуть государству луганскую шахту "Мария-Глубокая", о котором стало известно 2 сентября, напоминает старый анекдот об эстонском фермере.
Тот на дороге заметил коровий кизяк, остановился, вышел из машины и со словами "Пригодится!" аккуратно завернул его в газету и забрал с собой.
Ровно через год тот же фермер на той же машине приехал на то же место, вышел и, развернув пакет, выложил его содержимое на прежнем месте дороги со словами "Не пригодилось!". Хотя на самом деле в истории с луганской шахтой нет ничего юмористического. Скорее, наоборот.
Дорога к забвению
"Мария-Глубокая" – одна из старейших на Донбассе. Отсчет истории ведет с 1872 г., когда Петромарьевским обществом каменноугольной промышленности на территории нынешнего Первомайского р-на был построен рудник, в состав которого входили 5 шахт, в т.ч. "Мария".
Наиболее масштабная авария здесь произошла в далеком 1930 г., когда в результате взрыва погибли 30 шахтеров. Затем, пережив разрушение и затопление в годы второй мировой войны, она прошла свой "золотой век" в советский предзастойный период.
Так, в 1968 г. шахта выдала на-гора 900 тыс. т. угля. Постепенный упадок угольной отрасли в годы украинской независимости тоже не обошел "Марию-Глубокую", к тому времени переименованную в шахту им.Менжинского.
В 2003 г. Минуглепром принял решение о ее закрытии. Но вот спустя 3 года на шахту обратил внимание тогдашний генеральный директор Мариупольского металлургического комбината им.Ильича Владимир Бойко.
Он искал возможности обеспечения ММКИ собственным сырьем и "Мария-Глубокая", на которой добывался уголь коксующихся марок, показалась подходящим решением.
Тогда на базе шахты и было создано ООО "Интер-инвест Уголь". Полученный здесь уголь В.Бойко перерабатывал на Ясиновском коксохимзаводе, где арендовал у его владельца Виктора Нусенкиса 2 коксовые батареи.
Позднее по рынку также гуляла информация, что Ясиновский КХЗ перерабатывает уголь "Марии-Глубокой" для ММКИ на давальческих условиях. Как бы там не было, эта схема вполне устраивала В.Бойко.
Он ни от кого не зависел и, очевидно, таким образом, кокс получался дешевле, чем у сторонних производителей. О том, что было дальше, всем известно: кризис, смена власти в стране, приведшие В.Бойко к продаже ММКИ в 2010 г. группе "Метинвест" Рината Ахметова и Вадима Новинского.
У которых совершенно иная арифметика по себестоимости кокса – благодаря наличию объединения "Краснодонуголь" и североамериканской компании United Coal, которые специализируются на коксующемся угле.
Такова официальная версия. Впрочем, хотя "Метинвест" и не стал брать "балласт" в виде "Интер-инвест угля", от его поставок он при этом не отказался.
Так, уже в ноябре 2012 г. холдинг Р.Ахметова и В.Новинского договорился о ежемесячных закупках 12 тыс. т. коксующегося угля с "Марии-Глубокой" и увеличении этого объема до 26 тыс. т. с января т.г.
Неоправданные надежды
Ну а "Интер-инвест углю" в 2011 г. подыскали покупателя в лице канадской East Coal Inc., вполне вроде бы как серьезного инвестора.
Во всяком случае, сама компания сообщает о себе, что начиная с 2000-х гг. она реализовала 8 успешных инвестпроектов в угольном секторе, инвестировав в развитие, реконструкцию и ввод в эксплуатацию шахт в США и Канаде $435 млн.
В Украине она в ноябре 2009 г. купила закрытую луганскую шахту "Вертикальная" с оценочными запасами свыше 70 млн т. антрацита. И не собиралась на этом останавливаться.
Озвученные East Coal планы предполагали создание угольного холдинга с годовой добычей 5 млн т. в год. Поэтому последующая покупка "Марии-Глубокой" вписывалась в эту амбициозную стратегию.
В общей сложности компания вложила $48 млн в реанимацию "Вертикальной" и "Марии-Глубокой". В частности, на последней в мае была запущена обогатительная фабрика, полностью укомплектованная оборудованием британской фирмы Keats Engineering.
Стоимость оборудования составила $4 млн. Кроме того, East Coal, от лица которой в Украине действует ООО "Восточная угольная компания", удалось довести до ума проект по "Вертикальной", вложив туда в 2011-2012 гг. 391 млн грн.
В июле т.г. шахта впервые за последние 20 лет возобновила добычу угля. Другое дело, что финансирование всех своих проектов East Coal вела и ведет за счет того, что одалживает деньги.
Например, в июле она получила $7,04 млн от дополнительного выпуска своих акций. Ранее, в мае 2012 г., это было $16,96 млн – также от эмиссии ценных бумаг на фондовой бирже в Торонто.
Кроме того, в декабре 2012 г. East Coal одолжила $15,3 млн за счет размещения акций на альтернативной площадке Лондонской фондовой биржи и т.д.
А между тем финансовые дела у компании последнее время шли не очень блестяще. Например, за 2012 г. по той же "Вертикальной" чистый убыток составил 34 млн грн.
Только за январь-март т.г. в целом по "Восточной угольной компании" отрицательный финансовый результат вырос до $18,05 млн против $0,27 млн за тот же период 2012.
На то были объективные причины: повышение правительством тарифов на электроэнергию увеличило расходы на откачку воды из шахт. А это, в свою очередь, повысило себестоимость угольной продукции.
Между тем цены на уголь имели тенденцию к снижению. Если в I кв. 2012 East Coal отгружала коксующийся уголь с "Марии-Глубокой" по 1600 грн./т., то в марте т.г. – по 900 грн./т.
Такое положение дел на рынке способно пошатнуть и опрокинуть даже благополучную компанию. А положение East Coal, напомним, отягощается большой долговой нагрузкой.
Ранее она собиралась вложить в развитие "Марии-Глубокой" порядка $100 млн. Но уже в начале т.г. стало понятно, что эти планы не будут реализованы в обозримом будущем.
Хотя с убытками East Coal на самом деле все не так однозначно. Да, уголь однозначно подешевел. Но не настолько обвально, как это представляет компания.
По данным министерства энергетики и угольной промышленности Украины, за январь-август снижение отпускной цены на товарную угольную продукцию госшахт составило всего 80,9 грн., или 13,9%.
Опять же, госшахты в январе-августе продавали уголь в среднем по 502,4 грн./т., а East Coal ранее представляла расчетные данные по себестоимости добычи на "Вертикальной" $31,19/т., или 253 грн./т. по текущему обменному курсу.
Даже в таком случае маржа канадцев составляет 50% - весьма завидный показатель. Кроме того, данные государственной таможенной службы свидетельствуют, что в I полугодии коксующийся уголь в Украину импортировался по средней цене $141/т., или 1128 грн./т.
Т.е. это все-таки больше, чем те 900 грн./т., о которых говорит East Coal. Если же она продает свою продукцию коксохимикам значительно дешевле, чем те закупают у зарубежных контрагентов – то это уже вопрос к менеджменту компании.
Эффект лакмуса
Впрочем, зарубежные инвесторы редко вникают в проблемы на местном рынке столь глубоко и обстоятельно. Для них чаще всего важен сам факт появления прецедента.
Итак, если некая иностранная компания через 2 года после покупки угольной шахты в Украине возвращает ее государству – это предупредительный сигнал.
Означающий, что лучше в эту сферу не вкладывать средства. В принципе, так оно и есть, хотя и по совершенно иным причинам. На самом деле головной болью в отрасли последние годы является проблема сбыта.
Она вызвана с одной стороны падением потребления электроэнергии промпредприятиями в условиях кризиса. С другой – конкуренцией со стороны нелегальной угледобычи, которая в период президентских полномочий Виктора Януковича достигла на Донбассе невиданного размаха.
Также стоит отметить, что East Coal до настоящего времени остается единственной зарубежной компанией, представленной в угольной отрасли Украины.
Но ее отказ имеет значение и для местных игроков рынка. Теперь они тоже получили инструмент, позволяющий избавиться от головной боли в виде социальных обязательств перед шахтерами.
Правда, даже самое богатое воображение не позволяет представить, как В.Нусенкис возвращает государству ш/у "Покровское" (ранее – "Красноармейская-Западаня №1"). Или ДТЭК Р.Ахметова – тот же "Краснодонуголь".
Потому что, как отмечалось, даже в условиях падения цен на уголь маржа владельцев шахт не опускается менее чем до 50%.
При этом надо еще учитывать, что Р.Ахметов и В.Нусенкис сумели заполучить в свое распоряжение гораздо более рентабельные активы, чем у East Coal.
Что же касается остальных, то еще в апреле Кабинет министров Украины перенес корпоратизацию 10 угольных гособъединений с 2013 на 2014 г. С учетом прецедента канадской компании теперь уже можно со 100% вероятностью утверждать, что иностранцев на приватизационных конкурсах не будет.
А ключевым игрокам угольной отрасли, среди которых выделяют старшего президентского сына Александра Януковича и депутата Верховной Рады от Партии регионов Юрия Иванющенко, вполне комфортно и при нынешней системе отношений.
Другое дело, что ситуация в украинском углепроме вообще выглядит патовой.
С одной стороны, случай с East Coal ставит под сомнение основной тезис т.н. "реформаторов" из власти. Они, как известно, оправдывают раздачу госимущества неэффективностью госуправления.
Действительно, если только за январь-август консолидированный чистый убыток госшахт вырос на 33,85% к аналогичному периоду 2012 г., до астрономических 9,717 млрд грн., то какая уж тут эффективность.
Во времена наркома угольной промышленности Александра Засядько руководители шахт и трестов за такие результаты как минимум пилили бы лес где-то в сибирской тайге – во главе с самим наркомом, кстати.
Сейчас это никого уже даже не шокирует. Вполне официально из госбюджета выделяются деньги на покрытие этих убытков. За январь-август т.г., например, перечислено 8,952 млрд грн.
А одной из целей приватизации как раз и ставится сокращение бюджетных расходов на поддержку угольщиков. Но ситуация с East Coal наглядно доказывает, что сам по себе приход на шахту частного собственника не означает решения проблем.
Во-первых, есть немало примеров, когда новый хозяин стремился по максимуму "выжать соки" из доставшихся, как правило, на шару, государственных активов, совершенно не думая о перспективах.
Хотя те же канадцы показали себя вполне добросовестным инвестором. Как не крути, они вкладывали немалые средства в развитие своих бизнес-проектов в Украине и возникшую задолженность по зарплате перед шахтерами тоже пытались гасить по мере сил.
Наверное, не их вина, что в итоге так получилось. Потому что решение главной проблемы отрасли в виде нелегальной угледобычи находится вне сфере экономики.
Оно находится в сфере криминала. Точнее, повальной коррупции местных и государственных органов власти и правоохранительной системы.